Владимир Холстинин и Виталий Дубинин: интервью для журнала «Бункер»

24-го марта в рамках Юбилейного тура Абаканскую землю вновь озарила яркая вспышка на небе в лице легендарной группы Ария, коллектив по праву считающийся родоначальником отечественного хеви-метала. Несмотря на достаточно плотный гастрольный график группы, Владимир Петрович Холстинин и Виталий Алексеевич Дубинин любезно согласились ответить перед концертом на вопросы журналиста журнала «Бункер».

Добрый вечер. Тур, посвящённый 30-летию Арии, это, пожалуй, одно из самых значимых явлений не только в мире отечественного хеви-метала, но и в музыке, как таковой в целом. 30 лет — это по-настоящему эпоха, по прошествии которой Ария остаётся верна изначально выбранному вдохновению — хеви-метал. Как на протяжении стольких лет удаётся не подвергаться музыкальным соблазнам в творчестве? Ведь есть яркий пример Metallica, которые экспериментировали со звуком несколько лет назад на альбоме 'LuLu', Iron Maiden, некогда открывшие прогрессивным ключом дверь в своём творчестве и добавили прогрессивного метала в него, Ария же — это показатель классики хеви. Откуда такая стойкость к жанровым веяньям, и не хотелось ли когда-нибудь привнести в своё творчество несвойственные вам музыкальные гармонии?

Владимир Холстинин: Нет, несвойственные не хотелось, мы экспериментировали несколько раз, но это не дошло до записи. На полпути мы понимали, что это не наше, что это делать мы не умеем, это будет фальшиво.

Это будет не по-арийски?

Владимир Холстинин: Да. Конечно, мы пытаемся придумать что-то новое, внести какие-то элементы, но не выходя за рамки стиля и жанра. И если раньше мы беспокоились, что пройдёт ещё какое-то время и всем будет скучно на концерте слушать одно и то же, то потом мы привыкли, что мы — это уже часть истории и менять свои привычки уже не хочется.

То далёкое время, когда Ария начинала с его железным занавесом, с тогдашней цензурой и время нынешнее, когда творчество можно создавать и развивать в далёкое-далёкое будущее, соотносимо ли прошлое и настоящее, и когда творилось легче, тогда или сейчас?

Виталий Дубинин: Свои плюсы и свои минусы есть в любое время, тогда может быть даже больше. Особых запретов не было. Да, была некая цензура, некоторые песни могли не пропустить, но это была больше наша внутренняя цензура, мы знали, что могут пропустить, а что нет. Тогда было проще, мы были молодые, была масса идей. Когда сейчас начинаешь писать новые песни, то выясняется, что это уже написано, из-за этого тоже очень сложно, хотя можно на всё что угодно писать песни.

В одной из ваших песен есть хрестоматийная фраза «Здесь для слабых места нет», — как вы считаете, ваш слушатель должен воспринимать смысл не только внутренне, но и внешне проявлять ту силу, о которой поётся в песне уже в реалиях жизни и каким образом эту силу можно материализовать?

Владимир Холстинин: Примеров разных очень много, фраза принадлежит Ницше из его работы — "Так Говорил Заратустра", также я недавно читал интервью с Джигарханяном. Он сказал, что над этой фразой всю жизнь можно думать, в одном интервью невозможно сказать в двух словах. Мы хотим, чтобы те, кто нас слушает, научились думать в первую очередь, а не воспринимать на веру, даже то, что мы несём. Поэтому и написали такую песню, может быть и спорную, в каком-то смысле. Нас спрашивали на эту тему, пытались подвести к тому, что мы занимаем позицию — "Раз для слабых места нет, то надо примириться с этим", но мы не пишем рабские учебники, вроде очередной библии (смеётся), как раз наоборот хотим, чтобы человек стал сильнее, поверил в свои силы...

Не только внешние, но и внутренние...

Владимир Холстинин: Да, даже если он слаб физически, всё равно можно найти, в чём себя проявить. Примеров масса, вот, допустим, известный физик Хокинг, практически полностью парализованный и в тоже время ездит по миру, пишет книги, живёт активной жизнью, недавно даже ещё раз женился.

И даже в кино планирует сняться...

Владимир Холстинин: Да, вот я играю на сцене и у меня 12 шурупов в спине с титановыми имплантатами, мышечными фиксаторами и тремя искусственными дисками. Можно было бы лежать в кровати и ничего не делать, потому что это не просто. Это и больно и тяжёло, но я считаю, что возможности человека очень велики, и можно найти выход из любой ситуации.

Песни в юбилейном туре охватывают огромную и богатую историю группы, по какому принципу выбирались песни, есть ли какой-то концепт отбора, или же всё-таки вы просто смотрите, что, "допустим, эти песни мы редко исполняем, значит, поставим их в сет-лист тура", или есть особенные критерии отбора, которыми вы руководствуетесь?

Виталий Дубинин: Нет, особых не было критериев. Мы гастролируем каждый год по нашей необъятной Родине, и поэтому каждую программу мы стараемся играть песни наиболее яркие. Все они, так или иначе, будут повторяться, хоть мы и называем тур юбилейным, надо выдумывать что-то совсем новое. Совсем забытые песни тоже не всегда получается играть, у нас по этому поводу, бывает, возникают разногласия, кто-то говорит — "Давайте сыграем песню, которую мы вообще никогда не играли", а кто-то говорит — "Раз мы её никогда не играли, значит это никому и не нужно, поэтому не будем её играть". И вот мы балансируем, находим что-то, стараемся изменить программу так, чтобы не играть из года в год одни и те же песни. Но, по большому счёту, нам не очень сильно это удаётся.

Творчество группы Ария — это огромный огненный вихрь, вырывающийся со стадионных концертных площадок, но, в то же время комфортно уживающийся в малых залах. Лично вам, как творцам, ближе более камерная атмосфера или же титанический размах, не по техническим составляющим, а именно по восприятию?

Владимир Холстинин: Это несколько разные вещи. Большой зал — это большая энергетика, и мы его воспринимаем как праздник, который должен быть каждый день. В маленьких залах есть своё очарование: ты видишь зрителей, чувствуешь реакцию на то, что ты делаешь непосредственно, пусть их здесь немного, но они точно так же любят нашу музыку и доставляют нам такое же удовольствие. Мы же — самые большие фанаты своей группы и готовы играть, если даже придёт один человек. У нас был такой опыт в Германии, когда пришёл один человек, и мы играли для него, а он стоял в центре зала, радовался — это был наш роуд-менеджер (смеётся).

На сегодняшний день в нашей стране есть по-настоящему только один крупный метал-фест мирового уровня, речь идёт об AriaFest...

Виталий Дубинин: Я бы не сказал, что уж прям мирового, хоть мы и приглашаем зарубежных метал-звёзд.

И всё же это факт, но при этом, почему складывается данная ситуация, когда имея грандов тяжёлой сцены, имея поддержку многотысячной армии поклонников, как такового развития в рамках культурного обогащения жанра не наблюдается?

Виталий Дубинин: В основном армия поклонников сейчас находится в соцсетях, сказать что эта музыка популярна в России настолько, как в Южной Америке или Финляндии, я не могу, потому что на концерты люди ходят очень неохотно, тем более в рокерском прикиде. Увидеть это целиком на концерте не удаётся, в основном люди приходят скорее по принципу «Да, я слушал когда-то Арию пойду ещё раз».

В Европе попроще с этим...

Виталий Дубинин: Да, как не прискорбно, в России эта музыка прижилась на каком-то уровне, но сказать, что она дико популярна или имеет массу поклонников, увы...

Есть ли возможность дальнейшей прогрессии, откуда это идёт и как решаемо?

Виталий Дубинин: Во-первых, интерес к музыке идёт волнами. К одному жанру повышается, к другому угасает. Есть некая среднестатистическая величина людей, любящих тяжёлую музыку в России, но когда-то бывает определённый всплеск, я не знаю, с чем это связано. Во-вторых, если есть какое-то продвижение на радио и телевидении, то народ волей-неволей будет к этому прислушиваться. В России этого, к сожалению, нет. Есть радиостанции, транслирующие рок-музыку, но в основном только западную, есть конечно Наше Радио, которое может поставить Король и Шут, Арию, но специализированного радио нет. Хотя в других странах этого полно. Сейчас все уповают на интернет, потому что там всё есть, но всё-таки надо, чтобы были передачи на радио и телевидении. Ещё 10—15 лет назад было MTV, было Муз-ТВ, где можно было посмотреть интересные клипы. Я сам не очень смотрю ТВ, но понимаю, что сейчас всё отдано хип-хопу или шансону, о чём в данной ситуации можно говорить...

Не кажется ли вам, что когда-нибудь вдруг произойдёт чудо и тяжёлая музыка станет...

Виталий Дубинин: Мейнстримом?

Скажем так, признанной в абсолюте, то она потеряет свою обособленность, из которой и складывается её особенность и просто станет частью моды, или всё-таки быть уродами моды нам не с руки?

Виталий Дубинин: Мне кажется, она давно во всём мире признана абсолютно, на всех уровнях, вплоть до государственного...

А у нас?

Виталий Дубинин: А у нас, я не уверен, хоть и предыдущий президент был поклонником Deep Purple (смеётся), но что-то это никак не повлияло. А поскольку нынешний президент любит Любэ, то вряд ли какие-то изменения будут, это я, конечно, шучу, но тяга к шансону в России неистребима, поэтому он здесь победит, в силу нашего менталитета и прочего, хотя мне очень жаль...

Владимир Холстинин: Это какое-то противоречие, во-первых, тяжёлая музыка уже давно стала классикой.

Но она же не является частью моды, скорее создаёт моду сама?

Владимир Холстинин: Она прошла этот период, когда могла стать частью моды, то есть, начало появляться искусство, которое эпатирует общественное сознание, конфликтует с ним, потом проходит какое-то время, она становится популярной и общепризнанной. В этот момент она может стать модной или не может, а рок-музыка столько лет уже существует... Мне кажется, что устойчивые прототипы как Iron Maiden, Judas Priest, Metallica, существующие десятилетиями, уже скоро выйдут на пенсию, и практически всё, что может быть сейчас модного в музыке, так это точно не хеви-метал. Эта музыка уже скоро станет, наверно, как классика или джаз и займёт свою нишу, и наша задача сделать так, чтобы ниша была шире.

Огромная вам благодарность за очень интересный разговор...

Владимир Холстинин: А вам за очень интересные вопросы (улыбается), потому что вы не спросили как вам наш город, расскажите смешной случай и почему ушёл Кипелов.

Я думаю, всем уже порядком поднадоели все эти вопросы, кому это действительно нужно, тот, наверное, уже знает. Спасибо вам, удачного продолжения тура, продолжайте ковать хеви-метал, который раскачает не только этот мир!

Владимир Холстинин: Спасибо!

Виталий Дубинин: Спасибо!